"В отдельных храмах пели царский гимн и с грустью вспоминали Николая II"

Разговоры в народе открыто монархического характера

были предметом зоркого внимания сотрудников ВЧК-ОГПУ

 

 

---

 

Разговоры в народе открыто монархического характера в 1920-е-1930- годы в СССР были предметом зоркого внимания органов ВЧК-ОГПУ. Сохранившиеся и рассекреченные документы информационного отдела госполитуправления свидетельствуют о том, что руководство «Лубянки» регулярно сообщало во власть об отношении населения к свергнутой династии Романовых.

Перед сотрудниками ОГПУ ставилась задача: ответить на вопрос, какое отношение превалировало в народе, в различных регионах страны, положительное или, напротив, критическое, к свергнутому царскому режиму, царю, членам дома Романовых в целом. Прежде всего, спецслужбы того времени фиксировали следующие наиболее характерные разговоры: о скорой войне, приходе Николая Николаевича (1924 г.), о скором вступлении на престол Михаила Романова и соответственно скором падении советской власти (1924 г.); в отдельных храмах пели царский гимн и с грустью вспоминали Николая II. Настроения эти находили выражение в целом ряде выступлений крестьян на беспартийных конференциях, избирательных собраниях, районных, волостных и уездных съездах советов и т.д. Основной тон этих выступлений сводился к тому, что власть «обюрократилась», «слишком дорого стоит крестьянству», «власть слишком мало дала полезного крестьянину»; дороги, мосты не чинятся, школы дороги, медпомощь платная и т.д., «налоги слишком велики, значительно выше царских»; «власть обращается с крестьянами зверски» (выступление демобилизованного красноармейца в Белоруссии), «забывшее крестьян и заветы Ленина нынешнее правительство нами осуждено» (резолюция по докладу «Год без Ильича», принятая общим собранием крестьян в дер. Дубинская Орехово-Зуевского района). Люди сравнивали жизнь при царе и высказывали разные, порой противоположные суждения, которые на основании имеющихся документов, можно сгруппировать следующим образом.

 

«…царское правительство нас угнетало, мы с этим соглашались,

но, в конце концов, советская власть нас сжала в кулак…»

10 февраля 1927 г. в Самарской губернии (Поволжье) Мелекесском уезде на отчетном собрании сельсовета в дер. Воскресенке, Елановской волости зажиточные выступали со следующими требованиями: «За время существования советской власти нам говорили, что царское правительство нас угнетало, мы с этим соглашались, но, в конце концов, советская власть нас сжала в кулак, прикрываясь ширмой "власть рабочих и крестьян". Власть как будто рабочих и крестьян, а на самом деле у нее есть сынки и пасынки. Сынки — рабочие, а пасынками являемся мы; власть все внимание устремила на рабочих, им все, нам ничего, нам совершенно невозможно стало жить. 9 лет вас слушаем, но теперь вас слушать больше не приходится, потому что власть совершенно не интересуется крестьянством». Документы ОГПУ свидетельствуют, что в объединении Северолес Северо-Двинской губернии в Никольском районе (1927 г.) отмечалось резкое недовольство низкой зарплатой. Труженики говорили: довольно Северолесу издеваться над нами. При царе было работать куда лучше, а при советской власти — хуже. В Сарапульском округе, в Рябковском районе избиратели высказывались: «вот так право, кому можно делать собрания, а кому видно нельзя. А разве мы не люди полезные государству. Это не равенство, это хуже царского режима»(Челябинский округ, Еткульский район).

 

«…даже при царском режиме не требовали денег до момента продажи товара»; «… налоги выше царских…»

В обзоре политического состояния СССР за сентябрь 1924 г. в разделе «Недовольство налогом» отмечалось: «Недовольство налогом в настоящее время принимает весьма широкие размеры. Имеются сведения сильнейшего возбуждения крестьян, указывающих, что царский налог был гораздо легче. В Тамбовской губернии крестьяне говорят, что «надо идти к власти» и требовать облегчения налогов. По Украине отмечены два случая отказа целых селений от уплаты налога. В Сибири идет широкая агитация кулачества за отказ от уплаты налога. Почва для антиналоговой агитации среди бедноты везде благоприятная, так как беднота наиболее разоряется налогом и уплачивает его часто за счет уменьшения своего инвентаря. Местами отмечается даже, что кулаки аккуратно вносят налог и единственно недовольным элементом является беднота (Смоленская губ.)».

Много разговоров среди населения чекисты фиксировали в ходе избирательных кампаний. Одной из популярных тем были разговоры об увеличении налогов в советское время по сравнению с царским временем

Так, на собрании по перевыборам председателя сельсовета в Вонюховском райсовете Костромской губернии в присутствии представителя уездного комитета (укома) беспартийный крестьянин говорил: «Царское правительство с нашей деревни раньше собирало государственных сборов 300 руб., земских 300 — всего 600 руб., а советская власть требует единый сельхозналог 2276 руб. 72 коп., да страховки 392 руб. — это на 136 домохозяев обойдется в среднем около 19 руб. сельхозналога и около 3-х рублей страховки, всего — 22 руб.» (1924 г.). «Ай, коммунисты, здорово озаботились о своем-то содержании» (1924 г.)

Крестьяне были не довольны тем, что с них, приехавших на базар, «сборщики сейчас же требуют плату за простой на базаре в размере 50 коп. и зачастую приехавший, за отсутствием денег, вынужден уезжать обратно. Крестьяне говорят: «Что даже при царском режиме не требовали денег до момента продажи товара. Тут душа с телом расстается, а сборщик тянет за рукав, неужели Рыков приказал ему драть нас, как курей» (1924 г.). Особо необходимо отметить, подчеркивалось в отчете ИНФО ГПУ в 1924 г., «все чаще прорывающиеся наружу чисто крестьянские настроения, у связанных с деревней рабочих, указывающие на тяжелое положение крестьян при советской власти. Рабочие Ярославской фабрики «Красный ткач» прямо говорят, что «крестьянам живется плохо в сравнении с рабочими, налоги выше царских; почему же рабоче-крестьянская власть устраивает возможное существование для рабочих и давит крестьян».

 Через 10 лет после Октября 1917-го среди крестьян и рабочих можно было в 1927 г. услышать разговоры, в которых все сильнее звучала мысль о том, что при царе многое было лучше, нежели при советской власти. В феврале 1927 г. в Киренском округе (Сибирь) в с. Улькан Макаровского района один зажиточный крестьянин в беседе с другим зажиточным крестьянином из с. Красноярово говорил: «Коммунисты говорят, что налог сейчас меньше, чем в царское время, а если посмотреть, как следует, то окажется вдвое больше. Деревенские продукты ценятся в несколько раз дешевле городских, надо добиваться, чтобы были наши представители в органах, которые назначают цену на товары. Нам необходимо иметь свой крестьянский союз для того, чтобы полностью защищать интересы крестьян». Второй зажиточный на это заявил: «Проворонили мы создание союза во время революции, а теперь попробуй-ка создать, сейчас же налетят коммунисты и разгонят, нам же будут говорить, что наши союзы — кооперация и ККОВ, вокруг этих организаций и объединяйтесь, а для чего эти организации нам — только давай везде деньги, пользу же имеет только голытьба».

В дер. Колесниково Олтушевской волости Вязниковского уезда на отчетном собрании по докладу волостного исполнительного комитета (ВИК) была внесена резолюция, в которой указывалось: «Велика еще волокита в ВИКе и ЗАГСе, налог собирается строже, чем при царском режиме; кроме того, собрание считает нужным организовать крестьянский профсоюз». Предложение о необходимости организации крестьянского профсоюза было внесено крестьянином дер. Конорово и поддержано вторым крестьянином той же деревни». В Хакасском округе (1927 г.) бедняк и середняк с. Спасское и середняк деревни Большие Копены, высказывая недовольство обязательным страхованием, указывали, что при царе жить было лучше.

В ходе антисоветской агитации в первомайский праздник в Брянской губернии бывший эсер и бывший член ВКП(б) на крестьянском собрании заявил: «В день 1 Мая мы должны требовать, чтобы с нас сельхозналог не брали, а если бы и брали, то поменьше и не со всех. Если бы сейчас поставили царя, то лучше было бы».

В Нижне-Ундинском ВИКе Тулуновского уезда, Иркутского округа, Сибирь, в августе 1926 г. зажиточный крестьянин в группе собравшихся крестьян говорил: «Налоги в настоящее время совершенно задушили крестьян. Советская власть не народная власть, а второй Николай. Власти народной нет, а есть лишь шайка какая-то, которая ни с чем не считается и положением крестьянина не интересуется. Пора бы приступить к созданию народной власти».

 

«А разве мы не люди полезные государству. Это не равенство, это хуже царского режима» (Челябинский округ, Еткульский район)»

Властью отслеживались настроения персонально тех людей, которые служили при царском режиме в качестве чиновников, полицейских, а также бывших дворян, бывших профессоров, бывших офицеров царской армии, то есть лиц, имевших чины и должности «при царе». Служба царю ставилась им в вину, и эти лица ни в коем случае не должны были попасть в списки избирателей, им место было только в списках лишенцев. Так в Карягинском уезде в 1927 г. Ишихлинская сельская избирательная комиссия лишила права голоса бывшего николаевского судью и помощника юзбаши, служившего пять лет при царизме. Если таких лиц включали в избирательные списки, то это квалифицировалось как «ошибки избиркомов» (1927 г.). Вместе с тем ОГПУ сообщало в центр, что, несмотря на имевшиеся распоряжения органов советской власти о выборах, в Ганджинском уезде в с. Караджамирлы Сейфаллинского дайра избиркомиссия предоставила право голоса кулаку, имевшему двух батраков, скупщику скота бывшему старшине при царизме и зажиточному. Последний прошел в сельсовет, где большинством голосов проведен в председатели, несмотря на то, что против него были батраки и бедняки.В Ганджинском уезде Азербайджанав новый состав Каракоюнлинского сельсовета Касум-Исмайловского дайра в 1927 г.  вошли 6 кулаков, один из которых был помощником старшины при царизме.

20 января 1927 г. на перевыборных собраниях в Уральском регионе (Сарапульский округ Рябковский район; Челябинский округ Еткульский район) «…кулаки и зажиточные часто выступали с такими заявлениями: «Кто мог и дал право население нашего общества разбивать на два лагеря. Почему зажиточных не приглашают на бедняцкие собрания, ведь власть народная, а не одних бедняков» (Сарапульский округ, Рябковский район); «вот так право, кому можно делать собрания, а кому видно нельзя. А разве мы не люди полезные государству. Это не равенство, это хуже царского режима» (Челябинский округ, Еткульский район)».

22 февраля 1925 г. кулаки деревни Красново Луганского РИКа того же уезда Черников Дмитрий, Дудников Николай, Дудников Иван и другие вели агитацию, что власть налогами доведет до того, что придется взять дубину и гнать всех приезжающих в шею, что налог — это та же барщина, даже хуже. Ими же указывается, что советская власть обдирает крестьян хуже, чем Николай. При Николае все эти коммунисты сидели в тюрьмах, им там и место, а никак нельзя этим тюремщикам править государством.

 

«…крестьяне …отказываются продавать свои продукты на советские деньги, требуя царских»

В 1924г. в Волынской губ., в г. Изяславле крестьяне под влиянием кулаков отказывались продавать свои продукты на советские деньги, требуя царских. Распространение различных провокационных слухов было отмечено также и на Юго-Востоке. В крестьянской среде при проведении разных видов обмена преимущественно хороших лошадей или, например, при продаже лишнего хлеба, по-прежнему дорожили золотой царской монетой. В качестве примеров ИНФО ОГПУ называл районы Белоруссии, Саратовскую губернию, Минусинский округ и др. В Алма-Ата, среди торговцев, особенно среди китайских подданных, была замечена усиленная скупка серебра монетами в 50 коп. и золота в монетах 10-рублевого достоинства (царские). Те же скупщики распространяют слухи и ведут среди населения антисоветскую агитацию, говоря: «Англия во что бы то ни стало задушит советскую власть».

Память о царе сохранялась в листовках, прокламациях, листках, широко распространявшихся среди населения в разных регионах. В одних листовках народная молва вспоминала царя с благодарностью, в других – царский режим сравнивали с новым советским, в иных– о царе говорили без сожаления.

25 апреля 1930 г. на собрании рабочих Середской прядильной фабрики (присутствовало 400 человек) выступил рабочий-мюльщик, систематически агитирующий против всех хозяйственных и политических мероприятий, со следующим заявлением:

«У наших товарищей за 13 лет много очень ошибок и недостатков имеется, есть и злоупотребления. При Николае все было, а теперь что стало, селедки и то не стало. Неужели коммунисты не могли учесть, что не хватит хлопка, где же у них были головы?! Останавливают фабрику на маевку, будем гулять и получать деньги, а, чтобы остановить на Рождество или Пасху дня по два или по три, рабочие бы согласились и без оплаты, а почему-то товарищам такие праздники мешают. Теперь и церковь, и попы — все стало лишнее и все мешает. Крестьянству от налога дышать нечем: заведешь две-три коровы — считают кулаком, но какой же он кулак, когда наработал собственным трудом? Надо бы сделать так, чтобы крестьянам развязывать руки, а то налоги не дерут только с кошки да с собаки. Раскулачивать тоже не следовало бы».

В Псковском округе в октябрьские дни были обнаружены две контрреволюционные листовки по вопросу о продзатруднениях. Одна из них заканчивалась словами: «Даешь царя, свободу и хлеб».

В с. Щучьем Щученского района, Челябинский округ в 1928 г. у нардома была найдена листовка: «Да здравствует батюшка белый царь. Да здравствует религия, закон Божий. Да здравствует непобедимое царство. Да здравствует новый мир, веселые годы..."

В Пирховском районе Псковского округа была обнаружена листовка, брошенная на мостовую базарной площади. Содержание листовки следующее: «Долой ленинизм, да здравствует царизм. Ура. Даешь царя, свободу и хлеб. Товарищи, довольно, поверили. Будет. Ура».

 

«…Свергая царя, мы думали, что советская власть будет лучше,

а вышло, что никакой разницы между Советами и царем нет»

При обсуждении вопроса о крестьянском союзе люди высказывались следующим образом: «Тверская губерния.  6 мая. В дер. Михайлова Гора Бежецкого у. и волости на собрании крестьян выступил с агитацией за Крестьянский Союз крестьянин дер. Гусарово: «Нас большинство — 80% всего населения, а управляет нами кучка рабочих, а все потому, что они организованы, а мы нет. Поэтому они и сидят на нашей шее. Рабочие организованно защищают свои интересы и жмут мужика, надо и нам организоваться в крестьянский союз, чтобы и мы могли защищать свои права. Вот придет война, а мы скажем: вы управляли, вы и воюйте. Свергая царя, мы думали, что советская власть будет лучше, а вышло, что никакой разницы между Советами и царем нет». Собрание раскололось пополам — одна половина поддерживала выступавшего, другая от суждений по данному вопросу воздержалась».

 

«Казаки: встать «на защиту царя»

Разговоры явно монархического характера слышались в округах и казацких станицах Северного Кавказа. Крестьяне, выступавшие за необходимость создания Крестьянского союза, высказывались так: «Советской власти, как и царскому самодержавию, выгодно держать крестьянство неорганизованным и неграмотным. Власть это делает так ловко, что основная масса такого обмана не замечает и не скоро еще заметит. Коммунисты идут против крестьянских союзов и говорят, что если мы дадим крестьянству организоваться, то оно будет из себя представлять океан во время бури, а рабочий класс — лодочку, брошенную на произвол судьбы».

Среди зажиточных кулак с. Тенькино Юхновского уезда той же губернии выступил на собрании и заявил: «Нам, крестьянам, жилось лучше при царизме, так как советская власть, хотя и отобрала землю у помещиков, но крестьянам ее не дала, а передала совхозам. Скорей бы война…».

Наблюдатели ОГПУ сообщали о монархических настроениях казачества: «С войной реакционное казачество связывает надежду на восстановление былых казачьих привилегий («сами пойдем, сыновей возьмем, а казачество отстоим» — Кубанский округ, «долой хохлацкую власть, да здравствует казачество» — Армавирский округ). Реакционное казачество открыто распевает монархические казачьи песни, призывая кулаков встать «на защиту царя» (Армавирский и другие округа).

В Армавирсом округе среди казачества станицы Урюпской, в связи со слухами о войне отмечалось усиление казачье-патриотических тенденций. ОГПУ фиксировало: «Казаки распевают новые песни, в которых говорится, что раньше они жили хорошо, а теперь казаков бьют и расстреливают, разоряя хозяйство. Казаки вынуждены скрываться в горах, но и там их преследуют. Недавно группа казаков в 6 человек, выехав на Красную улицу стц. Урюпской, пропели песню: «царю Николаю и наследнику Алексею от всех казачьих войск привет» и т.д.». В стц. Дурновской Хоперского округа приехавшего в станицу митрополита Константина Сталинградского крестьяне встречали с хлебом и солью, причем два казака вышли в полной казачьей форме с орденами, погонами и саблями. У церкви была прибита доска с надписью: «За веру, царя и отечество жизнь свою положивших офицеров и казаков».

 

«когда русский царизм пытался взять нас в солдаты,

мы все, как один, восставали…" 

1 сентября в г. ТургаеАктюбинской губернии,  на квартире крупного бая состоялось собрание баев-аксакалов из рода Кипчак (присутствовали представители трех волостей) по вопросу о наборе киргизской молодежи в Красную Армию. Выступающие высказывались: «Мы происходим из рода Кипчак, и когда русский царизм пытался взять нас в солдаты, мы все, как один, восставали и тем самым срывали мероприятия русского царизма и добились своего. Вот и теперь советская власть предполагает взять киргизскую молодежь в Красную Армию, поэтому все кипчаковцы должны дать единодушный отпор подобным попыткам». По окончании совещания все присутствующие совершили «бату» в знак согласия никого из молодежи не отдавать в Красную Армию».

 

«Долги делал царь, пусть он и платит»

ОГПУ отследило и настроения населения по поводу уплаты царских долгов. Разговоры были следующими: «Лубенский округ. 15 октября. В с. Остапье крестьяне по поводу уплаты долгов Франции говорят: «Нехорошо советская власть сделала, что сама заключала условие на выплату старых царских долгов Франции, а не созвала по этому поводу собраний крестьян, по крайней мере, сельсоветов и РИКов».

«Изюмский округ. 15 октября. На общем собрании крестьян сел Поповка и Пески по вопросу о «двухнедельнике сбережений» выступавшие середняки говорили: «Прежде чем платить долги французам, правительство должно уплатить своим, тем, у кого пропали деньги в кассе, но не таким, у кого пропало по три и больше тысяч, а таким, у которых пропало от 10 до 100 руб., ибо эти деньги накапливались мозолями. Собираются платить каким-то французам — не нужно им платить». Предложение об открытии в селе Песках сберкассы было провалено».

«Барнаульский округ. 25 октября. Крестьянин с. Росихи среди крестьян на базаре говорил: «Раньше, чем платить долги Франции, необходимо советскому правительству уплатить свои внутренние долги своему русскому народу, тогда только будет доверие к советской власти и тогда только крестьянин опять будет вкладчиком в сберкассы».

«В пос. Алейской торговец среди крестьян высказывался: «Наше правительство согласилось платить царские долги Франции, наверное, согласится платить и другим государствам лишь только потому, что не их, коммунистов, будет терпеть карман, а рабочего и крестьянина. Надо было бы спросить сначала массу, согласилась ли бы она платить царские долги, ведь сейчас власть народная, а вот почему-то не спросили и такой вопрос они самостоятельно решают». В 1924 г. кулаки в Костромской губернии распространяли слухи по поводу англо-советского договора о том, что крестьянству придется выплатить все царские долги. В 1924 г. в Полтавской губернии кулачество, чтобы парализовать активность незаможников на выборах, распускает слухи о скором возвращении собственности, об уплате царских долгов иностранным державам и т.п.

«Воронежская губ. 13 ноября. В селе Сагуны Подгоренской волости Россошанского уезда середняк говорил: «Лучше воевать, чем платить царские долги. Почему правительство уступает буржуазии, ведь еще недавно говорили, что долги платить не будем, неужели советская власть боится буржуазии».

«Кубанский округ. 1 ноября. Зажиточный казак станицы Батуринской Брюховецкого района по вопросу о долгах говорил: «Признаем долги Франции, а потом и Англии. А все это ложится на шею крестьян. Крестьянам такая политика не нравится. Раз сказали, что не будем платить, так и не надо платить. Долги делал царь, пусть он и платит».

1 ноября 1927 г. ОГПУ фиксировало факт отрицательного отношения к уплате долгов Франции со стороны середняка из села Дубки, Дубенского района Тульской губернии, который на собрании говорил: «Если правительство заплатит долги, которые наделал Николай Франции, то придется платить долги и другим государствам и тогда у нас, крестьян, ничего не будет. Признание долгов есть политика, которая проваливает советскую власть». Большинство присутствовавших к данному выступлению относилось сочувственно».

 

«поминая … «расстрелянную царскую семью»

В 1928 г. в городах Серпухове, Орехово-Зуеве Московской губернии, Сормово Нижегородской губернии большое количество текстильщиков находится под влиянием попов, в Москве церковникам удалось при помощи верующих рабочих бывшей Трехгорной мануфактуры провалить решение собрания об отобрании церкви под клуб. Монахини, проживающие на хуторе бывшего Никитского монастыря (под Москвой, 40 человек), ведут работу среди рабочих фабрики «Красная поляна». Для антисоветской агитации церковники используют обряды культа, читая на них молитвы антисоветского содержания, поминая «заключенных церковников», «невинно осужденных властью», «расстрелянную царскую семью» (Москва, Благовещенск, Сталинград, Владивосток).

 

Не позже Пасхи приедет в Россию Николай II

с семьей из-за границы

В докладе ОГПУ (1925 г.) приводились факты из деятельности в ходе перевыборов райсовета Костромской губернии. Беспартийный крестьянин, выступая, задавался вопросом: «Почему РКП (большевиков), проводя в жизнь заветы и идеи великих вождей Карла Маркса и Владимира Ильича Ленина, проводит их только на словах и на бумаге, а не на деле. Ведь наша РКП(б) является ядром, авангардом и вождем темных рабочих и крестьянских масс чуть ли не всего мира, и вся она вышла из рабоче-крестьянской среды, испытав на себе эксплуатацию капиталистов и помещиков, а, взявши власть в свои руки, превратилась тоже в эксплуататоров, так как работает меньше рабочего и крестьянина, а содержание берет себе слишком солидное, и чем выше пост, тем выше содержание. Проще говоря, партия сильно обюрократилась. Где же те борцы за пролетарскую революцию, которые руководили и дрались с царскими генералами и контрреволюционной бандой, что они молчат и позволяют обюрократиться своим товарищам. К сожалению, я полагаю, большинство их честно пали в бою, а остались, видно, шкурники, и после пения похоронного марша о павших борцах, отстоявших революцию, стали устраиваться потеплее. Товарищи, ведь эта революция далеко не кончилась, иностранная буржуазия может напасть в любое время, надо быть готовым, это вы прекрасно учитываете.

Крестьянин дер. Дегтяное Ряжского уезда Рязанской губернии в 1925 г. говорил о том, что «…весь ЦИК СССР выехал из Москвы на Кавказ и больше оттуда не вернется, так как на престол скоро придет H. Н. Романов и советской власти не будет. Не позже Пасхи приедет в Россию Николай II с семьей из-за границы.

В деревне Болоболково (Западная Белоруссия) гражданин Лепховский распускал слухи о том, что советская власть скоро будет свергнута, что в Англии уже подготовлен царь на русский трони что для завоевания симпатий русских масс в России Англия взяла под свое покровительство русское православное духовенство».

 

«Николай Николаевич призывал к организации похода

на Советскую Россию…»

В Боровском и Фастовском районах Белоцерковского округа (Украина. Киевская губ.)  в 1925 г. распространялись слухи, что в Париже был съезд эмигрантов русских, на котором Николай Николаевич призывал к организации похода на Советскую Россию, обещая в случае победы освободить весь русский народ на пять лет от всяких налогов. Здесь же распространились слухи, что западноевропейские государства готовят поход на Советскую Россию и что Америка и Англия заставляют Германию начать войну с СССР, на что дают необходимые средства.

В станице Спокойной (Северный Кавказ, Армавирский округ) в 1925г.  казачеством распространялись слухи о том, что Николай Николаевич с большой армией двинулся через Румынию в Россию. По станице Каладжинской расползались слухи, что весной придет полковник Шкуро для освобождения казачества от ига большевиков. Главными источниками слухов являлись письма эмигрантов.

В пос. Таврическом Антоновской волости Денисовского уезда кулак в 1925г. распространял слух, что Англия, Франция и даже Америка объявили войну Советской России и президентом должен быть бывший великий князь Николай Николаевич.

В районе Махорочной фабрики и мельниц в Ярославле в 1925 г. были расклеены монархические листовки в количестве 30 штук с призывом: «проснуться, стряхнуть насилье и урезать ставки верхушкам, сократить дармоедов, утопающих в удовольствии». На общем собрании Союза строителей в г. Покровске (Немреспублика) рабочие по докладу представителя совпрофа говорили, что «рабочим живется хуже, чем при Николае II, и что фактически разница только в том, что одного тирана сменили на многих». Из группы присутствовавших раздался голос: «Да здравствует Николай II».

 

"при бывшем помещике Рыжкове им жилось лучше, потому что

хозяином России был Николай II..."

Среди отдельных крестьян с. Лотовое Щебекинской волости Курской губернии в 1925 г. ОГПУ наблюдало толки о близости войны и разговоры о том, что, когда крестьян вооружат винтовками, они повернут штыки против рабочих и большевиков за то, что на Щебекинский сахзавод наняты рабочие из других губерний. Крестьяне высказывали свое мнение о том, что при бывшем помещике Рыжкове им жилось лучше, потому что хозяином России был Николай II, «хорошо бы, если и теперь он был». По большим деревням, есть организации, и борьба с большевиками будет организована.

 1 сентября 1925 г. в с. Казгулак, Петровский район, Ставропольский округ поп сплотил вокруг себя крестьян, которые состояли одновременно в церковном и сельском советах. «Авторитетом среди крестьянского актива, в большинстве состоящего из зажиточных, поп пользуется большим. Означенная группа частью состоит из бывших членов Всероссийского крестьянского союза, довольно хорошо разбирающихся в политических вопросах, тормозят землеустройство и проведение тех или иных мероприятий сельсовета. В с. Михайловском Ставропольского района группа активных тихоновцев ведет пропаганду против советской власти: «Советская власть наполовину упала, из Польши идет Николай Николаевич со своей армией и забрал несколько городов. За границей в скором времени будут переговоры, где решится судьба Советской власти, так как царь за границей признан и, если на переговорах будет признан царь, то Советской власти не будет и будут служить в церквах по-старому, будут поминать царя и бывшего патриарха Тихона». Означенная группа запугивает крестьянство, говоря, «что в первую голову при другой власти будут вешать живоцерковников, потом и коммунистов». 

В 1925 г. в Чечне среди крестьян станицы Грозненской и слободок циркулировали усиленные слухи о том, что иностранные государства объявили войну России. С польской границы начал наступление Николай Николаевич с «русскими войсками» и скоро большевикам конец. Распространяются слухи о скорой мобилизации лошадей. В Галанчожском районе идут слухи, что иностранные войска подходят к Баку и Ростову, города Грозный и Владикавказ укрепляются.

27 июля 1926 г. в 7 час. утра в отделении Минской биржи труда (на Екатерининской улице) безработные, которые снимались с общественных работ (на их место направлялись другие), напали на заведующего биржей, пытаясь его избить. Заведующему биржей удалось вырваться и скрыться на биржу труда чернорабочих (Замковая улица). За ним погналась толпа безработных (женщин), которая окружила биржу, намереваясь выломать двери и окна.

Вызванный отряд милиции во главе с начальником 4-го отделения милиции занял окна и двери, защищая их от напора безработных. Толпа бросилась на милиционеров и пыталась их обезоружить. Некоторые милиционеры получили сильные удары камнями. Наконец, усилиями милиции толпа была удалена со двора биржи. Милиция хотела арестовать зачинщиков, но была встречена камнями. Начальник милиции, чтобы иметь материал для расследования, отнял у одной безработной книжку и вместе с милиционерами отправился в отделение милиции. На пути в милицию их встретила толпа безработных, которая потребовала возврата отобранной книжки. Начальник милиции предложил получить ее в отделении милиции. В ответ на это раздался крик: «Бей его». Толпа набросилась на милиционеров, двое милиционеров получили удары камнями. Начальник милиции получил ушибы глаз и руки. Милиции удалось задержать инициаторов волнения Романович и Колечиц, которые были отправлены в отделение милиции и после допроса освобождены.

В 10 час. утра толпа безработных (70 человек) подошла к зданию ЦИК Белоруссии, требуя, чтобы их допустили к секретарю ЦИКа для переговоров об освобождении арестованных. Одна женщина, показывая синяк на руке, говорила, что ее ударил милиционер. Слышались крики: «Николай угощал пулями, а теперь милиция кулаками угощает, мы голодаем целыми днями, а тут еще над нами издеваются». В ЦИК безработные допущены не были. Переговоры с секретарем вела делегация из трех человек, которая сообщила безработным, что им обещали уладить все недоразумения. После этого безработные разошлись». Об этом сообщалось в донесении, подписанным секретарем ИНФО ОГПУ Соловьевым. По слухам, распространившимся в Ойратии, Майминский аймак, село Алексадровка, в Кот-Агаче строятся окопы, так как «бывший царь Николай под фамилией Чжан-Цзолиня идет на Россию».

 

«Теперь не царское время, при царе работали по 10 часов; это будет потерей октябрьских завоеваний…»

В 1930 г. ОГПУ отмечало факты недовольства рабочих предложением о переходе на 10-часовой рабочий день. Так вследствие невыполнения производственной программы дирекция Сестрорецкого Оружейного завода (ЛВО) 14 февраля на ряде рабочих собраний поставила вопрос о временном переходе завода на 10-часовой рабочий день. Собрания проходили неорганизованно, докладчики не могли дать толковых ответов о порядке оплаты за работу сверх 8-ми часов и указать на какой срок вводится увеличенный рабочий день. Вследствие этого отмечен ряд резких выступлений: «Теперь не царское время, при царе работали по 10 часов; это будет потерей октябрьских завоеваний. Переходить на 10-часовой рабочий день не надо». Постановление о перёходе на 10-часовой рабочий день было принято незначительным количеством голосов. После голосования партийцы в группах рабочих говорили, что они голосовали только «в порядке партдисциплины». Областкомом Союза металлистов переход на удлиненный рабочий день запрещен.