Советский учитель: бытовые зарисовки
В статье представлены воспоминания моей бабушки - Инютиной Татьяны Александровны о некоторых аспектах жизни и быта сельского провинциального учителя в первые послевоенные годы и последующие десятилетия.
«После войны было достаточно тяжело. Семья жила в Горьковской области, в городе Лукоянове. В доме ‒ две комнаты. Одну разделили перегородкой: в половине её жили я с родителями и братом, в другой ‒ наши родственники. Тесно, но другого жилья не было.
Хлеба не хватало, действовала карточная система, поэтому мы ходили вечером в магазин, когда хлеб уже разбирали, спрашивали, не осталось ли чего? В хозяйстве были две козы и корова. Коровье молоко продавали, козье оставляли себе.
Работал детский сад, мама водила туда брата, но меня не отдала. Помню, как она укладывала нас спать по паровозному гудку, по которому рабочие уходили на смены ‒ часов ни у кого не было. Мама начала ходить на курсы кройки и шитья. Одевала меня хорошо, но шить приходилось из обрезков тканей или перешивать из старой одежды.
Папа работал машинистом, зарабатывал хорошо, но 20‒25% зарплаты выдавали облигациями, часть займа выигрывала, и мы ходили получать выигрыш. Магазины были пустые, имелись лишь некоторые продукты. Жёнам машинистов раз в год полагался бесплатный билет, и мама поехала в Ленинград в 1949 году. Позже рассказывала о поездке. Железная дорога и станции были почти восстановлены, а вокруг ‒ страшная картина. Все деревни разрушены, много сгоревших домов. А Ленинград уже восстанавливался и отстраивался. В магазинах можно было купить то, чего у нас в Лукоянове не было в продаже. Она привезла ткань, вещи, бельё, одежду.
В то время было много нищих ‒ стариков и детей. Они стучались в дома, просили хотя бы кусок хлеба. Мы их жалели и подавали. Бродили цыгане, приезжали табором, ставили шатры на берегу реки, но жители сторонились их и боялись.
Когда мне было шесть лет, родители решили строить дом, потому что в старом стало совсем тесно. Государство предоставило беспроцентную ссуду на 10 лет, горсовет бесплатно выделил место. В то же время в соседнем селе случился пожар. Было очень страшно, потому что рядом с селом находилась нефтяная база, где стояли огромные резервуары с нефтью. Подогнали много паровозов, выставили их в ряд, и только такой стеной воды с паровозов удалось защитить нефтяные баки от огненных искр. От тысячи дворов осталось лишь несколько домов, строительные материалы подорожали, потому что люди начали восстанавливать жильё.
Были репрессии, они дисциплинировали, должностного воровства не допускалось, наказанием за это были лагеря. Мама постоянно наказывала мне никому ничего не рассказывать, если кто-то будет расспрашивать про неё, отца, его работу. Говорила, что придёт «чёрный ворон» и заберёт нас. В школе каждый урок «Родная речь» начинался со стихотворения про Иосифа Виссарионовича Сталина. После его смерти эта традиция осталась, но стихи были уже про Владимира Ильича Ленина.
Постепенно жизнь улучшалась. Появлялось больше продовольственных товаров: хлеба, печенья, конфет, сливочного масла. Мясо можно было купить лишь у частных продавцов, поэтому многие жили домашним хозяйством. В 1958 г. в городе построили первый универмаг, появились товары: бельё, верхняя одежда, тёплые ботинки, первые зонты, резиновые сапоги. В 60-е годы в продаже появилось много импортной, относительно недорогой обуви ‒ румынской, чехословацкой и др. Легковых машин почти не было, только грузовые, которые были у предприятий, многое перевозилось лошадями. В 1960 г. построили первый в городе кинотеатр «Родина», где показывали чёрно-белые трофейные немецкие фильмы.
В 1962 году я закончила училище, была зачислена в Арзамасский педагогический институт на заочное обучение, была направлена в Пильненский район учителем математики. Причина распределения состояла в том, что в мордовском селе Кислинка остро не хватало учителей математики и русского языка.
Период работы в Кислинке был тяжёлым. Меня поселили в частном доме, хозяйке его администрация за это бесплатно предоставляла хлеб и провела свет. В сельском магазине почти ничего не было, а хлеб был очень жёсткий. Продукты поэтому присылала из города Лукоянова мама, в основном именно ими я и питалась.
Школа представляла собой одноэтажную деревянную постройку, потолок которой укрепляли подпорки. Работать с детьми, безусловно, было тяжело. Главная причина состояла в том, что село было мордовским, и дети часто разговаривали на родном языке, которого я не понимала.
В свободное время ходила в гости к подруге, вместе с которой работала в школе. Именно в её доме впервые увидела телевизор, и трансляции выступлений эстрадного кумира ‒ Муслима Магомаева. Вместе с тем, часто бывала в местной библиотеке, где было очень много классической литературы. В то время в городе книги было невозможно купить или достать, но в деревни их отправляли централизованно. Однако там их никто не читал, поэтому многие оставались даже не распакованными.
Прошёл год из трёх, которые следовало отработать после училища. Очень хотелось уехать из Кислинки, возможностью для этого была учёба в институте, куда отпускали. Поэтому поехала и поступила в Арзамасский педагогический институт на очное отделение. Первые полгода училась как слушатель, стипендию не платили, и только после успешной сдачи первых экзаменов была зачислена на физико-математический факультет. Общежития не полагалось: считалось, что отец зарабатывает хорошо, поэтому вместе с подругой снимали квартиру. Получали по карточкам белый хлеб, ржаного не было; пользовались керосинкой, позже появилась газовая плита. Закончила обучение, ждала распределения. Администрация вуза предложила самим выбрать будущее место работы. Вызывали каждого студента в зависимости от успешности обучения. Училась очень хорошо, поэтому меня вызвали одной из первых. На столе была разложена карта, точками на которой были отмечены места. Выбрала название «Ст. Надеждино», полагая, что это ‒ станция Надеждино, от которой по железной дороге было бы удобно ездить домой. Однако позже оказалось, что это ‒ село Старо-Надеждино в ста километрах от города Уфы, до которого необходимо было добираться на тяжёлой грузовой машине.
Работать там также было нелегко. Суровый климат: летом было очень жарко, а зимой очень холодно: до минус 50°C. Дорогу до трассы прокладывали трактором, т.к. наметало огромные сугробы снега, высота которых доходила до трёх метров. Трактор часто возил большие сани, к которым были привязаны большие бидоны с молоком; часто, добираясь до трассы, садились на них и ехали эти сто километров.
В селе выращивалась только картошка и лук; в магазине имелись только консервы, хлеб был плохой. Вновь работала, жила на квартире хозяйки, читала дефицитные в городе, но имевшиеся в школьной библиотеке во множестве журналы и различную литературу.
Отработав четыре года, приехала в город Горький, где стала работать учителем физики и математики в вечерней средней школе. Постепенно жизнь страны и моя становилась лучше. В продовольственных магазинах и на рынках города имелось множество продуктов, цены на которые не были высокими. Получила от работы бесплатную квартиру, имела хорошую зарплату. Было ощущение стабильности и уверенности в завтрашнем дне. В 1974 г. родилась дочь Елена, которая также получила хорошее образование и в настоящее время продолжает нашу педагогическую династию в одной из школ г. Нижнего Новгорода. Собственную трудовую деятельность я завершила воспитателем интерната, сейчас ‒ пенсионер».
