Постсоветская историография Великой Отечественной войны: некоторые тенденции и ключевые направления
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДОКЛАДА БЫЛИ ПРЕДСТАВЛЕНЫ АВТОРОМ ВНИМАНИЮ УЧЕНЫХ, ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ ИСТОРИИ И ДРУГИХ ГУМАНИТАРНЫХ ДИСЦИПЛИН, ВЕТЕРАНАМ ВОЙНЫ, СТУДЕНТАМ И АСПИРАНТАМ КРУПНЫХ УНИВЕРСИТЕТСКИХ И АКАДЕМИЧЕСКИХ ЦЕНТРОВ В БЕЛОРУССИИ, НА УКРАИНЕ, В АРМЕНИИ, РЕСПУБЛИКЕ АБХАЗИЯ И РЕСПУБЛИКЕ ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ, В ГОРОДАХ РФ – ВЯЗЬМА, НИЖНИЙ НОВГОРОД, ЯРОСЛАВЛЬ, РЖЕВ, ТВЕРЬ, МОСКВА. РАЗВЕРНУТЫЙ НАУЧНЫЙ АНАЛИЗ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ИСТОРИОГРАФИИ И ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ И ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ СОДЕРЖИТСЯ В ОПУБЛИКОВАННЫХ ТРУДАХ Т.С. БУШУЕВОЙ ( ВЕДУЩИЙ НАУЧНЫЙ СОТРУДНИК ИРИ РАН, ЧЛЕН ПРАВЛЕНИЯ АНО «ИНСТИТУТ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПАМЯТИ»). *
В этой войне Советский Союз выступил в качестве ведущей силы антифашистской коалиции великих и малых держав, определил ее победный ход и решающие результаты. К сожалению, в настоящее время сложившаяся политическая конъюнктура и в значительной степени просто непонимание или незнание происходивших исторических процессов затушевывают значение Победы в войне в целью исключить ее из национальной памяти, предать забвению миллионы утраченных на фронте и в тылу бесценных жизней военного поколения. Вот почему уроки истории приобретают сегодня не только научно-теоретический, но и вполне практический смысл.
В своих статьях и в коллективных публикациях мы неоднократно делали акцент на то обстоятельство, что процесс смены поколений накладывается на противоречивую структуру исторического сознания, и извлечение уроков из истории войны занимает уже почти целую эпоху, которая включила в себя жизнь трех поколений людей. Но незыблемой основой исследований по-прежнему остаются неопровержимые исторические факты, которые свидетельствуют, что силами Красной Армии в минувшей войне была разгромлена мощь 507 немецких и 100 дивизий союзников Германии. На советско-германском фронте вражеские войска понесли 73 % потерь личного состава, 75 % самолетов, 75 % танков и штурмовых орудий и 74 % артиллерии.
--------------------------------------------------------------
*Бушуева Т.С. Патриотическая традиция в освещении истории Великой Отечественной войны: источниковедческие и историографические подходы. Моногр. М, Издательство МПГУ, 2017, также в др.статьях и книгах.
Вместе с тем, исторические документы и факты убеждают, что после катастрофического начала войны уйти от разгрома и завоевать Победу мог только народ, имевший глубокие исторические корни.
Достаточно вспомнить, что 34 миллиона военнослужащих из всех тогдашних республик и регионов страны прошли через состав Действующей Красной
Армии, демонстрируя загадочный для многих феномен единения народов в экстремальных условиях выживания государства.
В ходе ожесточенных боевых действий на советско-германском фронте свершилось одно из тех чудес, которым в те дни восхищались народы мира. Разгромленная, обескровленная и почти полностью уничтоженная в сражениях 1941-го года Красная армия словно восстала из мертвых и сначала отбросила вермахт от Москвы, затем разгромила армию Паулюса под Сталинградом и, окончательно перехватив в 1943 году стратегическую инициативу в Курской битве, предопределила победный финал войны в 1945 году. Обращаясь к проблеме историографического осмысления темы минувшей войны, следует констатировать, что она в ретроспективе отражает сложный и противоречивый путь национальной истории России (тогда СССР). Историография истории Великой Отечественной войны, начавшая складываться уже в ходе самой войны усилиями историков тех лет, в настоящее время представляется обширной и прошедшей длительный путь, на котором было и нелегкое накопление фактов, и разноголосое и достаточно противоречивое их осмысление и трактовка.
Безусловно, история и ее изучение не стоят на месте, а парадокс истории заключается еще и в том, что люди – участники событий, к большой горечи, уходят, наступает новое время с новыми поколениями и новыми вызовами очередного цивилизационного витка. Потому столь бесценными становятся исторические свидетельства участников войны и документальные свидетельства периода военного времени, сохранившиеся в архивах бывшего СССР. Начавшийся временной процесс так называемого постсоветского периода открыл новый этап не только с точки зрения пересмотра привычных знаний о войне, но и широты проблемного изучения темы, и ее источниковедческого осмысления. Позвольте остановиться на нескольких ключевых моментах этого периода. Прежде всего, важнейшим событием стал факт открытия в мае 2007 года некоторых документальных фондов в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации. Приказом № 181 по Министерству обороны, был впервые, спустя почти 70 лет после начала войны, дан старт рассекречиванию архивных документов Красной армии и Военно-морского флота за период 1941-1945 годов. В соответствии с этим приказом грифы секретности были сняты почти с пяти миллионов архивных дел, находящихся на хранении в Центральном архиве Министерства обороны и Центральном военно-морском архиве.
Видовая характеристика рассекречиваемых документов чрезвычайно разнообразна. Это прежде всего документы и материалы управлений и учреждений Генерального штаба Красной Армии, Народного Комиссариата Обороны, видов и родов войск, специальных войск, тыла Красной Армии, управлений по вооружению и военной технике, фронтов, военных округов, флотов, армий, флотилий, соединений, воинских частей и учебных заведений, политических и кадровых органов и так далее. Только в ЦА МО РФ хранится порядка девяноста тысяч (90 000) фондов, включающих почти 19 миллионов (точно: 18 600 000) единиц хранения. Они содержат приказы о награждении и наградные листы; личные дела офицеров и генералов; документы на политический состав РККА, включая картотеку потерь и послужную картотеку, картотеку потерь сержантского и рядового состава, а также картотеку находившихся в плену и освобождённых советскими войсками; картотеку персонального учета офицерского и генеральского состава; потерь офицерского и генеральского состава; военнопленных офицеров и генералов, погибших в плену; награжденных орденами и медалями, включая рядовых и сержантов. Освоение такого огромного массива документов, засекреченного до последнего времени – задача нескольких поколений межрегиональных и международных сообществ исследователей на многие десятилетия вперед.
Можно сказать, что лишь небольшая часть этих документов, главным образом относящихся к наиболее сложным и противоречиво оцениваемым событиям первых месяцев войны, опубликована российскими авторами в книге «Народная война. К 70-летию начала Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» (М.,2011, отв.ред. А.Н.Сахаров, авторы: Ю.Л.Дьяков, В.Ф. Солдатенко, Л.П. Колодникова, Т.С.Бушуева, В.Ф.Зима. Издано Научным Советом РАН «История международных отношений и внешней политики России» при поддержке Федеральной программы «Культура России» и общественного фонда «Патриот»). Здесь такие бесценные документы, как страницы из директив, боевых приказов и распоряжений, журналов боевых действий войск Западного, Северо-Западного, Южного фронтов, Прибалтийского военного округа, разведывательные сводки.
Изученные документальные материалы позволяют сегодня утверждать, что не только внезапность нападения и неготовность страны и ее вооруженных сил привели к катастрофе июня 1941 года, но вероятно были также ошибки и со стороны высшего военного и политического руководства летом 1941-го, прежде всего в силу субъективных причин и обстоятельств, которые мы сегодня изучить в полной мере не имеем возможности. Скорее всего, уже новым поколениям военных историков предстоит отвечать на вопрос, как могло случиться, что в первые недели после нападения руководству страны не удалось в полной мере распорядиться тем огромным военным потенциалом, который был создан трудом миллионов советских людей до войны, почему страна оказалась в состоянии военной катастрофы. Частью большой всенародной трагедии стали судьбы миллионов наших воинов, оказавшихся в плену, а также судьбы миллионов советских граждан (73 млн) или 37 процентов всего населения страны, оказавшегося не по своей воле на оккупированной территории.
Боевые донесения первых дней войны свидетельствуют о тяжести начавшегося противоборства с агрессорами, в ходе которого воины Действующей армии с невероятным упорством отстаивали занятые ими рубежи.
Еще не в полной мере исследованы материалы органов высшего государственного, партийного и военного руководства страны –Государственного Комитета Обороны СССР (ГКО – 1025 единиц хранения), Совета Народных Комиссаров СНК СССР, Верховного Совета СССР, Верховного суда СССР, РСФСР, Прокуратуры СССР, РСФСР, Чрезвычайной государственной комиссии и международных военных трибуналов в Нюрнберге и Токио; материалы Центрального Комитета ВКП(б), Центрального Комитета ВЛКСМ.
Все это дает основание сделать вывод о том, что о завершении или тем более исчерпывании изучения истории Великой Отечественной войны говорить еще преждевременно, несмотря на огромную проделанную работу. Можно назвать следующие отличительные особенности этого периода. Во-первых, стала возможной постановка и исследование крупных научных проблем истории Великой Отечественной войны на основании новых документальных фондов отдельными учеными, крупными центральными и региональными научными центрами России и соседних государств. Во-вторых, произошло кардинальное изменение всей системы информации, корректировка привычных подходов в освещении основных проблем истории Великой Отечественной войны, а также закономерный переход от фактологической стороны исследований в концептуально-оценочную плоскость. В-третьих, сложилось информационное интернет- пространство, насчитывающее тысячи сайтов о войне, дающие новые возможности. И наконец, расширился поиск в направлении доказательного познания, активизировался методологический плюрализм, переход на международно-признанные академические стандарты в формате продвижения современных научных концепций. В свою очередь широкий поток журнальных и газетных публикаций о белых пятнах истории войны, стремление к научной истине и правде о войне усилили влияние научных исследований на процесс развития исторического образования и преподавание истории.
Вместе с тем само постсоветское научное исторического сообщества, для которого актуальным остается поиск своей профессиональной идентичности, еще во многом продолжает испытывать деформации советского времени с присущим догматическим конфликтом идеологии и науки, клановой замкнутостью, узкой специализацией, искусственными барьерами и очевидной научной разноголосицей. В целом историографической разработке проблемы в постсоветский период как в центре так и на местах оказались присущи следующие характерные черты: постановка и исследование крупных проблем, освоение открывшихся новых фондов, создание информационного пространства, переосмысление структуры научных приоритетов, отказ от классовых и партийных подходов, методологический плюрализм, активизация международного сотрудничества, усиление внимания к тематике сталинизма, жесткое размежевание в оценке роли Сталина в войне, обращение к ранее запретным темам, резкая политизированность развернувшихся дискуссий, критическое переосмысление исторического опыта.
Отличительной чертой 90-х годов стало формирование новых направлений исследований на базе ранее закрытых источников. В центре внимания оказались следующие ключевые вопросы: - геополитические и геостратегические особенности положения СССР и параметры ответственности великих и малых держав в межвоенный период, политическая и военная история кануна Великой Отечественной войны; - дискуссионное состояние проблемы о степени готовности Красной Армии к отражению агрессии; - изучение и трактовка событий 1941 года в общем контексте истории войны; - оценка итогов важнейших битв и стратегических операций; - уровень стратегического руководства в войне (оценка деятельности и персонального состава Ставки, ГКО, Генштаба, Главпура); - боевые действия Красной Армии за пределами СССР; - вопрос о цене и источниках победы; - новая тема - народ и власть(политика государственных руководителей , дипломатические и политические маневры великих держав); - феномен советского общества (достижения и провалы, крупные социальные и экономические процессы, связанные с перестройкой промышленности на военный лад, с формированием новой хозяйственной структуры в Сибири, на Урале, созданием военно-тылового уклада повседневной жизни граждан); - изучение демографических процессов, протекавших в годы войны и их последствия; - изучение вопроса об использовании спецпереселенцев как производительной силы, участие на фронтах спецпереселенцев и заключенных Гулага НКВД СССР; - национальная политика государства (депортации); - силовые структуры и репрессивный аппарат годы войны; - советская пропаганда; Совещание историков в ЦК ВКП(б) 1944 г. по важнейшим проблемам возникновения русской государственности; - представления о войне, взаимовосприятие народов, социумов, культур в экстремальных условиях военного времени; - перемещение культурных ценностей; - религиозная политика советского государства во время войны; -феномен плена, характер сотрудничества советских граждан с оккупантами; - особенности государственного и местного управления в годы войны; - способы мобилизации населения в тылу; - пребывание иностранных военнопленных на советской территории.
В 90-е годы ХХ в. наметился новый этап и в изучении проблем участия советских войск в освобождении зарубежных стран. Казалось бы, процесс открытия новых источников должен был разрешить многие споры, однако он лишь обострил полемику в среде историков, политологов, писателей, а также в средствах массовой информации.
Наиболее жесткие дискуссии развернулись по проблемам политики СССР в отношении стран Центральной, Юго-Восточной и Северной Европы, его роли в изменении их политического строя, которая подчас представлялась как прямое следствие продвижения Красной Армии на запад в 1944 – 1945 гг. В обстановке, когда из соседних с Россией стран приходили и приходят сообщения о демонтаже памятников советским воинам, часто возникают вопросы: за что в годы войны проливали свою кровь на чужой земле миллионы наших соотечественников? Высказываются суждения о том, что войскам Красной Армии вовсе не следовало вступать на территорию зарубежных государств. Активно обсуждается вопрос, что принесла Красная Армия в эти страны в 1944 -1945 гг., – освобождение от фашизма или замену одного оккупационного режима другим? Другой точки зрения придерживаются исследователи, которые, основываясь на документальных материалах, стремятся дать объективную картину сложных и неоднозначных событий тех лет. Остаются малоизученными вопросы конкретных особенностей деятельности советских военных властей и органов советских контрольных комиссий по организации мирной жизни на территориях освобожденных стран.
Увидели свет десятки сборников документов о Великой Отечественной войне, основанные на новых архивных материалах монографии, статьи, диссертации молодого поколении историков. Хотелось бы также заметить, что российская историография войны, по сравнению с западной, в смысле освоения разнообразной тематики, в том числе острых проблем, заняла преимущественные позиции. Именно в российской историографии возникли и успешно развиваются новые направления в историографическом осмыслении темы.
Расхождения и споры в оценках связаны, на наш взгляд, с наличием у одних исследователей доступа к ключевым документам военного времени (например, закрытые постановления Политбюро ЦК ВКП(б), стенограммы заседаний, Особые папки в полном объеме, материалы Ставки, ГКО и т.д.) и отсутствием знаний об этих документах у других. Во многих фондах отмечаются также изъятия документов и их перемещения в другие фонды.
Для большинства работ регионального направления характерен социально-экономический подход. Учеными преодолеваются стереотипы и сложившиеся традиции, открываются новые подходы для лучшего понимания исторических процессов. При неравномерном соотношении материалов позитивного и негативного характера публикации несут различную нагрузку: в одних акцент смещен на фактографию, в других — на оценочные моменты, в-третьих — на новые решения дискуссионных вопросов.
Вопросы о причинах, характере и происхождения мирового вооруженного противоборства, по прошествии более 70 лет, по-прежнему, остаются актуальными темами, требующими объективного исследования с позиций современного знания. Историкам еще предстоит выполнить эту задачу.
В настоящее время в ряде публикаций исследователи заговорили о неизбежности кризиса постсоветской историографии.
Но проще всего было бы сказать: закончился эпохальный этап советской историографии, и он сам по себе становится условием становления новой историографии, которая будет в большей мере отвечать критериям научного знания. Этот процесс не может быть быстрым.
Хотелось бы высказать надежду на расширение возможностей для исследовательской работы, для реализации и обсуждения ее результатов, для защиты от некомпетентного вмешательства, от установления нового единомыслия под давлением политики или идеологии. Подлинный выход из непростой историографической ситуации прежде всего – в свободе научной мысли и научного слова, равно гарантированной представителям всех научных направлений и школ (подчеркиваем -научных). Главное, чтобы память о войне была основана на анализе глубинных социально-экономических и геополитических процессов, собирании и изучении свидетельств и документов прошедшей войны.
